Игнату Балабину пять лет. Он — второй ребенок в семье. У него есть старший брат Ваня, с которым они безумно похожи, и младшая сестренка Маша. Родители ребятишек — Александр и Ольга — всегда хотели иметь пятерых детей. Пока о большой семье остается только мечтать, все мысли родителей сосредоточены на среднем Игнате, у которого задержка развития.

Ребенок ничего не умеет

Мы наведались в гости к Балабиным в выходной, когда дома была вся семья. Сначала нас встретила серьезная Машенька, по которой сразу видно — за спиной два старших брата, и шутки с ней плохи. Потом проверить, кто пришел в гости, вышел симпатичный мальчуган Ваня. Игнат, к которому мы собственно и пришли, пока не появлялся.

— Это наш второй ребенок. Беременность проходила нормально, не было никаких угроз, которые были у меня с первым. Роды прошли хорошо, — говорит Ольга Балабина. — Раз это второй ребенок, я постоянно оглядывалась на старшего. Стала замечать, что у младшего идет отставание в развитии. Но врачи советовали мне не ориентироваться на первенца. Дети все разные и развиваются по-­своему.

Игнат сел в восемь месяцев. Очень долго ползал, и только в два года начал ходить. Как и все начал говорить свои первые слова, а потом в один миг замолчал.

Ольга Балабина, мама Игната:

— Сегодня в его словарном запасе 35 слов, для пятилетнего мальчика это очень мало. Я каждый день записываю в блокнот его новые слова, для меня это важно. Невролог говорил, что это незначительные отставания, но советовал немного подлечиться.

Ездили всей семьей на море, посещали дельфинотерапию. После этого он начал говорить отчетливые слова «мама» и «папа». Когда подошло время — идти в садик, семья Балабиных столкнулись с некоторыми проблемами.

— «Садичную» медкомиссию мы прошли без проблем. Нас определили в обычный садик, — вспоминает Ольга. — В садике на нас начался страшный гнет: «Зачем вы пришли? Ребенок ничего не умеет! Нанимайте частного воспитателя, сидите дома!». Дошло до того, что начали синяки появляться.

Ждать мы не можем

Потом начался круговорот по всевозможным врачам, но разные обследования диагноза и должного результата не давали.

— Сначала врачи поставили нам диагноз — ранний детский аутизм. Назначили недешевое лечение, которое подразумевало препараты и массаж. Мы как­-то и не сомневались в профессионализме и принялись за работу, потому что ждать мы не можем. Массажистка, которая к нам приходила, давно работает с такими детками, она сказала, что на аутизм это не похоже. Да и я тоже весь интернет обшарила: симптомов аутизма, которые описывают мамочки, у нашего ребенка вообще нет, — говорит мама Игната. — Потом мы обращались еще в десятки клиник. Один из врачей сказал нам, что никакой это не аутизм, это родовая травма. У меня был шок… Мы в течение полугода пичкали ребенка непонятно чем. Я тут же прекратила давать препараты сыну, потому что результата никакого не было. Даже, можно сказать, хуже стало: перестал обслуживать себя, ложку держать не мог.

Игнат Балабин до сих пор не приучен к горшку, сам не одевается, не умывается и не различает цвета.

— Другой врач сказал, что у нас защемление шейного позвонка. Как быть, когда один одно говорит, другой — другое. Каждый свое лечение назначает, а денег­-то где взять? А мы же бежим, покупаем, надеемся. Понятно, что для него ничего не жалко, главное, чтоб результат был, — объясняет Ольга Балабина. — Сейчас мы наблюдаемся у профессора в областной психиатрической больнице. Он говорит, что произошло кровоизлияние в мозг. По началу пару раз съездили к нему платно, на третий раз он сказал, что будет лечить нас бесплатно. Игнату вправили шейные позвонки, у него прошли головные боли. Он сейчас у нас сладко спит, прекратились истерики и психозы. Динамика развития наконец­-то появилась: сыночек сам кушает, и словарный запас у него увеличился.

Пока и троих хватает

Наконец, к нам вышел и сам Игнат. Показалось, что мы его уже видели, потому что со своим старшим братом они похожи, как две капли воды. Мальчишка заметно застеснялся, а потом протянул ручонку, чтобы поздороваться. Маленькая детская ручка чуть сжалась, а сам Игнат расплылся в улыбке.

— Все повторяет за старшим братом. Мы им даже вещи одинаковые покупаем, чтобы они не ссорились. Мы все его любим. Он очень ласковый, прям, умираешь, когда он обниматься с тобой начинает, — продолжает мама. — А еще он у нас помощник. Я готовлю омлет, венчиком перемешиваю, и ему тоже надо этот венчик. Бытовую технику, ужас, как любит! Бывает, просто сидит и крутит барабан стиральной машины. Нравится на кнопки нажимать. Я теперь стиральную машинку загружаю и его зову, чтобы на кнопку нажал — включил.

В квартире, где мы сегодня гостим, как в мультфильме «Осторожно, обезьянки» — видно, что здесь живут трое сорванцов: детское художество на стенах, стенки в воздушных шариках, велосипед в гостиной, игрушки.

— Квартира большая, они все вместе вечерами бегают друг за другом. Старшему сыну на день рождения велосипед подарили, они его атакуют все втроем. Купаться очень любят. Мы с мужем всегда хотели иметь не менее пяти детей. Пока и троих хватает, — смеется мама ребят. — Когда плохо себя чувствует, Игнат начинает драться. Мы объясняем Ване, чтобы тот не обижался, что у братика плохое настроение, он не со зла. Ванюша пока ничего не спрашивает, они ходят в разные садики, сплетен никаких нет.

Игнат, пока Ваня не видит, забирается на его новый велик. До педалей ноги пока не достают, зато можно положить их и на руль.

— Это мы еще и не так можем. Акробатом он у нас будет. Сейчас Игнат ходит в специализированный детский садик. Там с ним дефектологи работают, мелкую моторику развили, — говорит Ольга Балабина

Обещали помочь

— Здесь мы испробовали уже все. До сих пор четкого диагноза врачи нам не ставят. А ждать я не могу, он уже большой, скоро в школу нужно идти, — возвращается к проблеме Ольга Владимировна. — Нас пригласили в Москву, обещали помочь. Я посмотрела отзывы об этой клинике в интернете: детки, которые там лечились, выздоравливают. Один курс стоит порядка 200 тысяч, нам нужно где-то три курса. А может, и одного хватит — никто не знает. Хоть меня все отговаривают, я верю, что надежды есть. Я всегда делаю то, что мне подсказывает материнское сердце. Нам собрать с мужем такую сумму не получится. Муж работает мастером в СТК, а я — секретарь в школе. Вся зарплата уходит на питание и квартплату, благо, бабушки помогают.

Мама Игната постоянно повторяет: «Ждать мы больше не можем!». Родители надеются, что к школе он догонит своих сверстников, для этого пробуют разные варианты. Следующий их шаг — лечение в московской клинике. Мы все вместе можем помочь Игнату, если перечислим пусть даже небольшую сумму денег на указанную карту.

Карта Сбербанка

Балабина Ольга Владимировна

6390 0216 9050 217 161

© "Городские вести"