Когда в редакции раздался звонок, и вежливый, слегка тревожный женский голос попросил Светлану Колесникову и Анастасию Сурикову, сразу стало понятно — у человека какая-то проблема. Через пару минут обозначилась генеральная линия — в семье ребенок c расстройством аутичного спектра. Про детей с расстройством такого типа мы написали с десяток материалов. В каждом из них красной нитью шла мысль — нет условий для адаптации таких ребятишек, нет должного понимания со стороны общества. Скорее, нет достаточной информированности об особенностях поведения аутят. Потому их мамы чаще всего слышат: «Какой невоспитанный ребенок!» и видят «праведно» осуждающие глаза мимо проходящих. Они почти привыкли. Но чтобы так: «С кем вы сюда заехали? Не место ребенку-дураку рядом со здоровыми детьми!» да вперемешку с матом? С таким даже в органах полиции, куда обратилась мама нашего маленького героя-аутенка Степы Петрова, столкнулись впервые.

В гости к Степе мы собрались вскоре. Поехали на Динас. Именно там, в новостройке для переселенцев, живет дружная семья Петровых. Именно там у Петровых неожиданно начались недетские проблемы.

Оксана встречает нас на улице. Поднимаемся на третий этаж новодела. Навстречу выбегает неожиданно рослый симпатичный парень, застенчиво улыбается и практически бесшумно ретируется в свою комнату. Это Степа. Степе 11. Хотя выглядит он немного взрослее.

— За лето вытянулся! — произносит папа мальчика Сергей, и мы заходим в комнату, где Степа только что смотрел на компьютере мультики. В самой маленькой комнате «трешки» становится тесно, Степа немного нервничает — незнакомые люди в этом доме бывают крайне редко. Петровы живут тихо, компаний не водят, старший сын весь в учебе. Оставляем младшего в его привычном мире и идем общаться в зал.

— Мы переехали сюда совсем недавно, в конце декабря 2017. Хотели, чтобы у сыновей были раздельные комнаты. Старший как раз 11 класс заканчивал, нужно было готовиться к экзаменам, к поступлению. И Степе хотелось личное пространство организовать.

Квартира Петровым понравилась. Просторная, новая. Неизбалованные комфортом, стали обживаться. До этого долго мыкались по съемным квартирам, потом подкопили на маленькую, но свою, деньги собирали по крупицам.

— Мы жили в маленькой квартире по Емлина, за стенкой жил наркоман, там было страшно находиться, еще и с двумя детьми. Решили, пока есть возможность, купить квартиру побольше. Риэлторы нам предложили эту. Это дома для переселенцев, но мы об этом узнали уже потом. Мы с этими риэлторами уже раньше делали сделки, никаких претензий у нас к ним не было. Мы только увидели большую квартиру, раздельные комнаты.

Радость от новоселья продлилась ровно два дня.

— У нас никаких фундаментальных строительных работ здесь не было. Ни ламинат, ни потолки мы не делали. Занесли мебель без особого шума. Сразу к нам пришла соседка с нижнего этажа, было это днем часов в пять, и на повышенных тонах начала выговаривать: «Что вы здесь делаете?». Мы ничего понять не можем, в чем виноваты, опешили. Говорит: «Мы вас очень слышим. Вы с кем сюда заехали? Почему у вас ребенок не разговаривает, издает какие-то звуки, подвывает? Что вы тут перекатываете, чем вы долбите об пол?».

Оксана, привыкшая к подобным вопросам, пыталась объяснить, что у ребенка тяжелая инвалидность, но он абсолютно не агрессивен. Не то что не топает, они и ходит-то преимущественно на цыпочках. Аутизм выражается повышенной осторожностью ко всему неизвестному, поэтому парень просто «прощупывает почву». Громкие звуки для аутят — тоже сигнал тревоги. Потому дома никаких мячей и машин. Для пущей убедительности Оксана провела молодую соседку по квартире, рассказала об особенностях сына.

—Нам, мамам детей-инвалидов, часто приходится в виде буфера быть между обществом, которое недопонимает проблемы таких детей, и между другими членами семьи. Сглаживаем. Я объяснила, что у нас ребеночек не разговаривает, диагноз не позволяет владеть речевым аппаратом. У него не бывает никаких приступов. Даже, когда у него что-то болит, зуб, к примеру, он выразить это не может. У них в принципе физиологически не может быть истерик. Он слышит и понимает не весь речевой ряд, но что-то понимает. Конечно, у него свой микромир, но он идет на контакт. По своему общается, обнимает!

—Подойдет, обнимет так что сердце зайдется! — улыбается заглядывающий в комнату глава семейства.

За стенкой слышен негромкий смех. Это Степа чему-то обрадовался!

— Вот, это вся громкость, на которую он способен. Конечно, он издает определенные звуки. Но не громче, чем обычный ребенок и, уж тем более, какой-нибудь пьяный сосед.

Но веселые соседи из других квартир соседку не напрягали. Она их попросту не слышала. Ей мешал Степа. Просто по доброте душевной его мать не сразу это поняла.

— Я ее провела по квартире. Молодая женщина, мать троих детей. Показала ей, что игрушек у нас нет. Сенсорные игры или мозаика, кубики, трафаретики, ковры лежат. Топаний нет, на роликах мы тут не ездим. У нас ковры лежат. Она говорит, что мы ночами не спим, машины катаем так, что у них люстра с потолка падает. Мы уже в 10 вечера начинаем укладываться спать. У аутистов повышенная утомляемость, их нельзя перегружать. Объясняла, думала, она, как мать, меня поймет.

Не поняла. А жизнь Петровых, в которой и так немало преодолений, стала невыносимой. Каждый поход на улицу как подвиг. Постоянный стресс и напряжение. Вдруг столкнутся. Двор-то маленький, да и микрорайон небольшой.

— Дня через три после первого — новый конфликт. Потом она стала днем стучать нам по батарее, говорить, что мы мешаем спать ее дочке. Требования: «Заткните!». Оскорбления: «Вы с ненормальным ребенком, который ничего не соображает, должны вообще жить в тех бараках, а не покупать квартиры». Постоянные нападки — в подъезде, в магазине. Где увидит, мимо не пройдет. Думаю, она понимает, что публичные оскорбления чреваты абсолютно другими административными статьями. Поэтому все больше оскорбляет в присутствии моего мужа и старшего сына. Зашли в магазин как-то, и она при продавцах начала: «Научите его говорить, почему мои умеют, а он нет». И все это вперемешку с матом. Она, вообще, так общается со своими детьми. И в окно все это слышно.

Слышно не только Оксане, но и соседям сверху. Для объективности она обошла жильцов смежных квартир. Их никто, кроме вышеописанной дамы, не слышит. По крайней мере, не более, чем других соседей.

— Я вот думаю, а, если человек после операции в ходунках или на костылях ходит, его тоже выселять? А детки грудные у кого не спят и плачут? Ну, судя по тому, что они там на площадке с мужем и гостями курят и выпивают зимой, мне до них не достучаться.

На лице Оксаны никакого раздражения, только грусть и глубокая усталость. Сложно представить, каким терпением надо обладать. Она даже пыталась оправдать поведение соседки, списывая ее эмоциональные всплески на послеродовую депрессию. Через полгода регулярного прессинга «сдалась» и написала заявление на имя Морокова (Игорь Мороков — уполномоченный по правам ребенка Свердловской области — ред.), а потом обратилась в полицию.

— Пик был, когда она сказала: «Выселяйтесь! Или мы будем ходить и подписи собирать, чтобы вас с ребенком-дураком отсюда выселили». Я решила – нужно действовать. В конце концов, я с таким трудом выбивала ребенку, который был в тяжелейшем состоянии, инвалидность. Решила, где мне уже помогли когда-то, оттуда и буду действовать. И первым моим действием было заявление в аппарат Морокова. Он нам со Степой очень помог в свое время, неравнодушный человек. Было это в конце июля. Я описала ситуацию, что идет дискриминация прав ребенка. Сказала, что в таких условиях мы ребенка растить не можем.

Из аппарата Морокова сразу же поступил звонок в Территориальную комиссию по делам несовершеннолетних Первоуральска. Ольге Ивановне Стуль.

—Там, конечно, удивились что мы сразу пошли наверх. Но у меня и других мамочек больных детей было много ситуаций, где ясно, что все это хождение по муниципалитету никакого результата не дает. Так и с диагнозом. Нам в два года наш психиатр констатировал аутизм, и только в пять лет мы получили инвалидность. А потом, когда я спросила, почему нас так отодвигали, сказали, что изменились законы. Естественно, за это вовремя законы не менялись. Заставляли нас на 3 месяца положить Степу в стационар. Сейчас такого нет. Тогда-то нам Мороков, как чиновник и правозащитник, помог.

Ответ Оксана ждет со дня на день, говорит, дольше двух недель не рассматривают.

— Ольга Ивановна сказала, что отправит инспектора к этой даме для беседы. После этого произошла еще одна стычка с Анной Михайловной (соседка- прим.). И то же самое началось. После этого я вызвала наряд полиции. Они зафиксировали факт оскорбления на придомовой территории. Со мной был мой муж. А позже я написала заявление в полицию. 30 июля я была в отделе ПДН, сказали, что с ситуацией ознакомили всех сотрудников. Беспрецедентное заявление, говорят, у нас такого еще не было. Ответов пока не было тоже. Жду. Пришлось «расшевелить» и службу участковых. Думаю, уже и до суда надо доходить. Защищаться как-то надо. Поэтому обратилась за консультацией к юристу Алексею Светлакову. Он с большим пониманием отнесся к нашей проблеме.

Зовем из комнаты Степу. Выходит смущенно, берет за одну руку маму, за другую — меня. Вполне контактный и жизнерадостный ребенок. Садится с отцом на пол — перебирают кубики. Степе нравится.

— Тогда уж и кошку зовите. Даша! Она тоже член семьи, — говорит Сергей.

— Мы ее, в общем-то, для Степы брали. Кошки умиротворяют. Сначала он к ней был равнодушен, по мере развития мозга, нервной системы и взросления, стал немного ею интересоваться. Когда контролируешь – гладит. А если нет – может и потискать. Ну, как все дети делают.

Сейчас Степа занимается на дому. Отдавать его в спецшколу не стали. Оксана говорит, конкретно для ее ребенка там условий нет. Программу для мальчика составлял наблюдающий его дефектолог.

— Что он умеет? Соотнести картинку и предмет. По размеру может разбирать предметы, но с трудом. По цветам не получается. Мы его одного никуда не отпускаем и не оставляем. Конечно, он может быть один в комнате, но мы все равно за ним приглядываем.

Предлагаем прогуляться. Степа собирается в мгновение ока. Гулять он любит! Как бы это не прозвучало, хорошо, что он не понимает, какие фразы в его адрес бросает соседская женщина — мать троих детей.

— Вы знаете, мы много где жили, но никто и никогда так к нам не относился. У нас нет своих бабушек, так соседские все время предлагали со Степой посидеть.

— Какие эмоции вы испытываете, видя эту женщину?

—У меня нет к ней ненависти или агрессии. Мне ее очень жаль и ее детей тоже. Кем они будут? Но это не такая жалось, мол, бедная, несчастная. Она только начинает жить, и ей придется встретить еще много таких детей. Если все будет сработано четко, и нам помогут должностные лица и общественность, то, может, она все-таки запомнит, что оскорблять и обижать кого-то беззащитного чревато последствиями. Будет знать, что общество защищает инвалидов, и взрослых, и детей. И, если у чиновника или полицейского лежит такое заявление, нужно внимательно отнестись, а не отписываться. Никто не застрахован от подобного. Я понимаю, им всякое приходится выслушивать. Надо вникнуть и не ругать, зачем обратились наверх, помочь в рамках рабочей и душевной компетенции. У них же больше полномочий.

В ожидании, пока мы с Оксаной спустимся, Степа вместе с папой и коллегой уже гуляют во дворе. Площадка маленькая. Обычно сюда Петровы не ходят, чтобы не смущать других и не напрягать своего.

—Я понимаю, если исключить наши эмоции и переживания, непонимания в отношении аутистов много. И детей таких много. А инфраструктуры для них нет. Отдельных площадок тоже. Мы стараемся со Степой ходить на детсадовскую, пока детки на сончасе или вечером уже.

Но сегодня точно никто к Петровым не подойдет и не начнет оскорблять их ребенка, не будет грозить нелепым выселением. Потому что наличие фотоаппарата и включенного диктофона очень стимулирует людей к вежливому общению. Да и соседки, судя по всему, нет дома. А переезд Петровы и сами давно замыслили.

Мы будем следить за развитием и разрешением этой «дикой» истории. Фамилию дамы не называем. Вдруг прочитает, догадается сама. А захочет прокомментировать свое поведение — милости просим на площадку нашей интернет-газеты.

© SHAYTANKA.RU