Когда я был пионером, мне довелось стать свидетелем эпической череды смертей: Брежнев, Антропов, Черненко. В первом случае все как бы скорбели, по крайней мере, внешне. Возле учительской был выставлен почетный караул у трагично склонившегося знамени, рядом с которым два отличника отдавали последний пионерский салют. Во втором случае появилось некоторое недоумение: "Как? Неужто и кэгэбэшники смертны?" А после Черненко народ уже откровенно ржал.

В Северное Корее, конечно, всё по-другому. Но что-то мне подсказывает - плакать будут хоть бурно, но недолго.