В минувшие выходные как-то совершенно незаметно для себя проглотил роман "Заводной апельсин" Энтони Берджесса. И читая его, я вспоминал 1988 год, компанию, которая по вечерам собиралась на заплеванной веранде близлежащего детского сада, где верховодили персонажи с кличками Борман и Сява.

Борман был невысокий резким парнем, с круглым загорелым лицом. Меня изумляло, как он совершенно спокойно, даже буднично рассказывал про то, как в пионерском лагере изнасиловал какого-то бедолагу, как его потом разоблачили и песочили в детской комнате милиции. Откуда взялась у него такая кличка - никто не знал. Но уверен, Борман гармонично бы смотрелся в каких-нибудь "Ваффен СС" - сострадание и доброта не значили для него ровным счетом ничего. Сява на фоне Бормана выглядел более интеллигентным, хоть был на полметра выше и весил далеко за центнер. Он претендовал на роль своеобразного "разводящего", был не прочь поиграть в справедливость и поговорить за понятия.

Всё лето я таскался на эту веранду, каждый вечер. И сложно даже сказать, чем конкретно занималась эта публика - курили, разговаривали, иногда пили чье-то вино, иногда срывались куда-то. До сих пор не понимаю, как затесался в эту банду, как они меня терпели - я же явно зевака, наблюдатель.

Осенью начались дожди и посиделки сошли на нет. Бормана я больше не видел, а Сява спустя год попался на улице - похудевший, с нервно дрожащими руками, он просил вынести ему из дома солутан. Я ответил, что солутана нет и Сява ускакал куда-то в закат. Еще через год он передознулся какой-то дрянью и умер. Как многие, из той жуткой компании.

Вот это всё я вспомнил, читая роман Энтони Берджесса "Заводной апельсин".