В ХIХ веке жизнь в Шайтанском заводе была размеренной и патриархальной. Особых проблем с законом заводские жители не испытывали. Например, согласно подворной переписи 1912 года, среди жителей Билимбаевского завода вообще не было людей, отбывающих наказание в тюрьмах. Правонарушения, если и совершались, то в основном на бытовом уровне – незаконные порубки леса, воровство, пьянство и хулиганство. Серьезные преступления – убийство, бандитизм, насилия были явлениями редкими и, по большей части, инородными.
Что такое «настоящая» преступность – заводские жители почувствовали после 1917 года. Революция, сломав старые государственные институты и разрушив систему правоохранительных органов, активизировала невиданный ранее всплеск преступности.см. /blog/kraevedenie/piteinye-istorii-xx-vek-2-1/1004/
После Гражданской войны убийства, грабежи и насилия стали в заводских поселках почти обычным делом. Преступность приобрела специфическую интенсивность и агрессивность. Люди, привыкшие к оружию и убийствам на войне, не спешили к станкам и плугу. Разруха, экономический хаос, безработица и голод порождали жестокие преступления. Например, в ноябре 1924 года банда Павла Ренке и Николая Кислицина жестоко расправилась в Невьянске с зажиточной семьей. 12 человек, включая пятерых детей, младшему из которых исполнилось всего полтора года, были зверски зарезаны, а все ценное имущество похищено.
Новая экономическая политика принесла не только положительные тенденции в экономике, но и значительный отрицательный потенциал: бандитизм, торговля наркотиками, коррупция, хищения, проституция. К концу 1920-х годов количество преступлений не уменьшилось.
Сухие строки статистики. В 1927 году в Первоуральском районе было 6 милицейских участков с 26 милиционерами. Площадь района составляла 3558,3 кв. километра, с общим количеством населения 43852 человека (перепись 1926 года). Таким образом, 1 милиционер приходился на 1687 человек или на 137 кв. километров. «Наличный состав работников далеко недостаточен; благодаря этому работники работой перегружены».
Статистика преступлений в Первоуральском районе в период с 1924 по 1926 годы (поступило дел в милицию) выглядела следующим образом.
Из приведенной таблицы виден рост практически по всем видам преступности. Исключения – это преступления, связанные с незаконным изготовлением и оборотом спиртосодержащих жидкостей (кумышковарение, шинкарство). Причины такого явления очевидны – с января 1924 года вступило в силу совместное постановление ЦИК СССР и СНК СССР о возобновлении производства и торговли спиртными напитками в СССР. Повсеместная продажа советской водки началась с октября 1925 года.
Подробно о ситуации: /blog/kraevedenie/vodochnaia-monopoliia-spaivanie-ili-borba-za-trezvost-dokumenty-1925-1927-gg/1005/
/blog/kraevedenie/piteinye-istorii-xx-vek-2-2/1009/
Среди причин, подъема преступности – малочисленность и низкая квалификация милицейского состава, его «засоренность порочными элементами» и частая смена работников. Главный фактор текучести кадров – низкая зарплата милиционеров. В Первоуральском районе ставка старшего милиционера в 1925 году составляла 19 рублей, а младшего 17 рублей 50 копеек. В 1927 году – соответственно 33 рубля и 29 рублей. Следствием был очень высокий процент работников, имевших стаж работы не более одного года, т.е. непрофессионалов. Складывалась парадоксальная ситуация, даже высокий уровень безработицы не мог разрешить проблему укомплектования органов внутренних дел необходимым количеством работников.
Для сравнения, средняя заработная плата на предприятиях района (рабочие/служащие) в 1926/1927 операционном году составляла: В Первоуральском поселке – 45 руб./96 руб.; Билимбай – 38 руб./81 руб.; Хромпик – 45 руб./110 руб.
В 1925 году в народный суд поступило 930 дел, из них уголовных – 483, гражданских – 447. В 1926 году общее количество дел – 1297, из них уголовных – 605, гражданских – 692.
Всего осуждено 359 человек. Из них лишены свободы до 1 месяца – 11 человек; до 2-х месяцев – 18 человек; до 4 месяцев – 61 человек; до 6 месяцев – 11 человек; до 1 года – 29 человек; до 1,5 года – 16 человек; от 2-х лет и выше – 11 человек.
Приговорено к принудительным работам: до 1 месяца – 38 человек; до 2-х месяцев – 24 человека; до 3-х месяцев – 14 человек; до 6 месяцев – 14 человек. Приговорено к штрафу – 77 человек.
Заметим, что за 1925–1926 годы, кроме уголовных дел, было рассмотрено 1553 административных дела. Из 5919 рублей и 67 копеек наложенных административных штрафов взыскать удалось только чуть больше половины – 2948 рублей.
По социальному составу осужденных: рабочих – 316 человек; крестьян – 15 человек; прочих – 28 человек. Отметим, что среди осужденных первоуральским районным судом условные сроки получили: до 6 месяцев – 10 человек; от 6 месяцев до 1 года – 5 человек; от 1 года и выше – 13 человек.
Состав преступников по социальным группам
P.S. Возможно, в группу крестьян попали рабочие, работающие на отхожих промыслах и имеющие личное подсобное хозяйство.
Краткие сроки лишения свободы, условное осуждение и принудительные работы стали самыми распространенными наказаниями, что не способствовало повышению эффективности борьбы с преступлениями. Столь ничтожные, на наш взгляд, наказания являлись еще одним немаловажным фактором, влиявшим на увеличение преступности. «По статистике, 66,6% преступников, осужденных за грабежи (ст. 165 УК 1926 г.), приговаривались к лишению свободы до 6 месяцев. Совсем неприглядной выглядела картина по умышленным убийствам: 69% лиц, осужденных за это тяжкое преступление, были приговорены к лишению свободы до 2-х лет, что явно не соответствовало социальной опасности данного преступления». Помните у Булгакова в «Собачьем сердце» о «социально близком» Климе Чугункине: «Судился 3 раза и оправдан: в первый раз благодаря недостатку улик, второй раз происхождение спасло, в третий раз – условно каторга на 15 лет».
Автор: доцент, к.и.н. Акифьева Нина Валентиновна.
Источник: «Наш район» статистический бюллетень, 1927.
