СДАТЬСЯ НА МИЛОСТЬ (эпизод 2)

1 сентября 2019 г. 9:29

2291

В годы Первой мировой войны в плену побывали в общей сложности около 8,5 миллионов солдат и офицеров – это немногим меньше числа погибших. В разных странах проблему пленных решали по-разному, но всюду, сравнивая с опытом Второй мировой войны, вполне гуманно. Конечно, жизнь пленных и тогда была отнюдь «не сахар», но в целом, победители обходились с ними без садизма и зверств. Интересно, но почти повсеместно факт попадания в плен отнюдь не приравнивался к предательству – считалось, что солдаты, оставшиеся без патронов в окружении врага, имеют право сдаться на его милость, вместо того чтобы гибнуть.

Историю немецкого военнопленного Карла Элерта, попавшего в русский плен, вы прочитали в предыдущей публикации. Сейчас мы затронем судьбы шайтанских жителей, оказавшихся в немецком (австрийском) плену. Автору известны имена двух жителей Шайтанского завода, побывавших в плену во время Первой мировой войны.

Билет военнопленного Цедилкина Михаила Ивановича. «Архивы Урала» №13, 2009.

Сведения о Носове Александре Осиповиче. Документ из личного архива Владимира Григорьевича Русанова

Носов Александр Осипович родился в 1893 году в Шайтанском заводе (Пермской губернии, Екатеринбургского уезда, Шайтанской волости). «Род занятий – хлебопашец». Вероисповедование – православный. Национальность – русский. До призыва был женат, имел ребенка. Службу начинал в Санкт-Петербурге в привилегированной части – Лейб-гвардейском Гренадерском полку (шеф полка – император Николай II). Воевал в составе 2-й гвардейской пехотной дивизии. В плен попал 21 сентября 1916 года во время боев на Ковельском направлении. Два года находился в лагере военнопленных «Графенвёр» в Баварии. В Шайтанский завод вернулся в феврале 1919 года. В билете военнопленного сделана явно непрофессиональная запись: «Раздробление кости у левой ноги, к труду не способен». По непроверенным сведениям, Носов Александр Осипович в Гражданскую войну служил в Красной армии. Дальнейшая судьба неизвестна.

Носов Александр Осипович, Санкт-Петербург, 1914 год. Фото из архива Владимира Григорьевича Русанова

Цедилкин Михаил Иванович родился в 1885 году в Шайтанском заводе (Пермской губернии, Екатеринбургского уезда, Шайтанской волости). Вероисповедование – православный. Национальность – «великоросс». До призыва в 1914 году на службу в царскую армию работал кузнецом на Шайтанском заводе. В армию был призван в 1914 году, служил в артиллерии в должности младшего фейерверкера. В немецкий плен попал в 1915 году под городом Остроленка (северо-восток Польши, на реке Нарев). Из плена был отпущен в конце 1918 года. В Шайтанку вернулся в декабре 1918 года. Жена умерла, один воспитывал малолетнего ребенка. Сотрудничал с «белыми», «служил в Колчаковской армии» (в охране завода). В 1930-е годы работал кочегаром волочильного цеха Старотрубного завода. В 1940-м году был осужден на 4 месяца по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 года об ответственности за прогулы и самовольный уход рабочих и служащих с предприятий. В сентябре 1941 года повторно осужден по ст. 58-11 УК РСФСР за антисоветскую агитацию (восхвалял жизнь в дореволюционной России, неодобрительно отзывался об Указе от 26 июня 1940 г.) и приговорен к 8 годам ИТЛ с поражением в правах на 5 лет. В 1963 году приговор был отменен постановлением Президиума Верховного суда РСФСР, дело прекращено за отсутствием состава преступления.

Альбом Носова Александра Осиповича, лагерь военнопленных Графенвёр, Германия, 1916 год. Фото из архива Владимира Григорьевича Русанова

К сожалению, никто из наших земляков не оставил письменных воспоминаний или дневников (или мы о них не знаем). Зато остались фотографии и личные документы. Отсутствие же воспоминаний мы компенсируем публикацией «Пленные» в газете «Известия» за 12 сентября 1918 года:

«В настоящее время стали прибывать из германского и австрийского плена наши товарищи – пленные, жертвы империалистической авантюры. Эти пленные в большинстве своем как физически, так и морально разбиты пленом. Угрюмые, подавленные, они склоняются по улицам Москвы и Петрограда, ища чего-то. Несколько дней тому назад пишущему эти строки с большим трудом удалось разговориться с пленным о жизни в плену: «Немедленно по пленению, – начал рассказ один из них, – нас, пленных, отправили в карантин, откуда, продержавши несколько дней, переслали в концентрационный лагерь. По прибытии туда, нас переодели в костюмы с желтыми лампасами на брюках и желтой перевязью на левом рукаве, предварительно поставив несмываемой краской номер лагеря и личный номер предупреждения побега».

Внутренняя жизнь в лагере такова. Всем распоряжается начальник лагеря – лейтенант и два-три его помощника, фельдфебеля. Вся работа лагерной власти зиждется на принципе: не пущать, сажать и немилосердно бить батогами. Встают все в 5 часов утра, пьют какую-то бурду, которую немцы называют кофе, съедают ломтик хлеба в четверть фунта, так называемый Kriegsbrot, – военный хлеб. Затем пленных гонят по четыре человека в ряд на работу в рудники. Жизнь в таких лагерях просто невыносима. Даже люди с крепкими нервами сходили с ума и неудивительно. Проработав до 12 или часу дня, нас опять гонят на 3-4 версты от рудников на обед, который состоит из воды и картофеля, то есть супа и нескольких микроскопических кусочков мяса с куском хлеба приблизительно полфунта. После обеда, не дав отдохнуть, опять гонят на эту каторжную работу до 6-7 часов вечера, смотря по времени года. Наконец в 8 часов вечера после обычной переклички возвращаемся в лагерь. Поужинав остатками «обеда», мы, наконец, думаем отдохнуть после 16-часового каторжного труда, но нет, то здесь, то там на нарах раздается просьба о помощи, предсмертная конвульсия, а часов в 9 по двору лагеря проносят 5-6 гробов. И так бывало ежедневно. Видишь лишь силуэты немецких солдат, несущих заступы и гробы. Жуткая картина, кровь стынет в жилах…»

PS Несмотря на все страдания, из более чем двух с половиной миллионов, находившихся в плену русских военнослужащих, умерло за 4 года (с учетом свирепствовавших эпидемий), по разным оценкам, от 4% до 6% пленных. Среди них всего 294 офицера – НВА.

Альбом Носова Александра Осиповича, лагерь военнопленных Графенвёр?, 1916 год. Фото из архива Владимира Григорьевича Русанова

«Весть о революции была встречена нами с неописуемой радостью, казалось, что скоро наступит конец нашим мытарствам и злоключениям и мы станем свободными и на этот раз равноправными гражданами новой России… Только спустя 10-11 месяцев после свержения царя и его правительства, издерганные, вернулись мы в освобожденное отечество. Рабоче-крестьянское правительство должно всеми средствами способствовать восстановлению наших физических сил, чтобы мы как новая сила встали в ряды борющегося пролетариата».