К 100-летию ЗАО «Русский хром 1915»….

В августе 1935 года донецкий шахтер Алексей Стаханов установил мировой рекорд, добыв 102 тонны угля за 5 часов 45 минут работы. Показатель превышал среднесуточную норму выработки в 14 раз! Даже учитывая то, что Стаханову помогали, это было большое достижение.

Первым стахановцем «Хромпика» стал Игнатий Андреевич Крангов. Буквально через пару месяцев после знаменитого стахановского рекорда он первым на Уральском хромпиковом заводе дал двойную норму. На первом всесоюзном слете стахановцев химической промышленности, проходившем на Воскресенском химкомбинате в октябре 1935 года, Игнатий Андреевич представлял уральских химиков. Вернулся он воодушевленный и, несмотря на шестидневное отсутствие, октябрьскую программу выполнил на 163%, заработав 327 рублей. Атмосфера слета, причастность к событиям государственного масштаба мотивировали к новым трудовым подвигам. Бывали дни, когда Крангов вырабатывал четыре нормы! А ведь было Игнатию Андреевичу без малого 54 года и за плечами – целая жизнь.

Первый стахановец Хромпика Игнатий Андреевич Крангов, 1950 год. Фото из фондов музея ЗАО «Русский хром 1915»

Родился Игнатий Андреевич Крангов в 1881 году в селе Соболеково Афанасьевской волости, бывшей Казанской губернии. Там прошли его детство и юность. Высокий рост, статная фигура, сильные руки, отменное здоровье выделяли молодого крестьянского парня из числа сверстников – после призыва на армейскую службу он оказался на флоте. Служил, как положено, царю и Отечеству – был сигнальщиком на вспомогательном крейсере «Терек». Этот «корсар» участия в боевых столкновениях с кораблями противника не принимал. Перед ним ставилась задача, «не стесняясь, топить» все пароходы, на которых будет обнаружена военная контрабанда.

С января 1905 года «Терек» входил в состав разведывательного отряда 2-й тихоокеанской эскадры Рожественского. При входе в Малаккский пролив на «Тереке» произошло событие, приковавшее внимание всей эскадры – старший офицер крейсера ударил матроса, угрожая ему при этом револьвером. Прошел стихийный митинг. Видя, что события приобретают неуправляемый характер, командир крейсера вызвал на палубу вооруженный караул, но тот не подчинился требованию (до восстания на броненосце «Потемкин» оставалось полгода!). Ситуация не на шутку обеспокоила вице-адмирала Рожественского. По его приказу к «Тереку» отправилось два миноносца с приказом потопить корабль, если ситуация окончательно выйдет из-под контроля. Тогда инцидент удалось замять.

Незадолго до Цусимы почти все вспомогательные крейсера 2-й тихоокеанской эскадры, включая «Терек», были отправлены в самостоятельное крейсерство. Благодаря этому, участия в Цусимском сражении матрос Крангов не принимал. После заключения мира с Японией «Терек» ушел во Владивосток, где был задействован в эвакуации пленных из портов Японии в Россию. В начале января 1906 года матросы «Терека» примкнули к революционному выступлению Сибирского флотского экипажа. Через полгода команда крейсера была расформирована, а корабль выведен из состава флота.

После демобилизации Игнатий Андреевич вернулся в родную деревню. Бурная матросская юность, судя по всему, не сделала из деревенского парня активного революционера. Ни революция, ни Гражданская война не изменили его социального положения. Уклад жизни на селе мало чем отличался от бытия, сложившегося веками – сами строили жилье, сами производили продукты питания, шили одежду, обувь. Сельская жизнь всегда была нелегкой, а после Гражданской войны стала и вовсе непредсказуемой.

Постепенно у Игнатия Крангова созрело желание попробовать свои силы на Кокшанском хромпиковом заводе, находившемся в 40 километрах от деревни Соболеково. Но в 1925 году предприятие закрыли, а оборудование демонтировали и перевезли на Шайтанский хромпиковый завод. Туда же, на новое место жительства, перебрались и некоторые работники. Крангов тоже решил – надо ехать. Решение далось нелегко, учитывая, что в это время в семье 45-летнего Игнатия Крангова было девять детей – шесть сыновей и три дочери. В 1926 году вся семья оказалась на станции Хромпик. Чернорабочий, кладовщик, возчик кислоты – вот трудовой путь Игнатия Андреевича за первые пять лет работы на Хромпике.

Транспортирование руды со склада, 1936 год. Фото из фондов музея ЗАО «Русский хром 1915»

В 1931 году он одним из первых на заводе получил грамоту ударника, а вскоре после этого перевелся в организованный Карлом Вильямовичем Розенкранцем цех по производству хромового ангидрида, где получил квалификацию аппаратчика, варщика хромового ангидрида. «Быстро освоив эту профессию, Крангов начал систематически выполнять нормы выработки и давать продукцию самого высокого качества, за что неоднократно был премирован. У него появились ученики и последователи, среди которых выделялись Антон Андрейцев, Фархутдин Бикташев и Хамат Сафин», – вспоминал Григорий Исаакович Рогальский.

До трудового подвига Стаханова рабочих, добивавшихся хороших показателей, называли ударниками. Тогда не было телевидения, не было радио, только-только появилась заводская газета. Поэтому результаты соревнования «кричали» с цеховых и заводских «досок почета». Для передовых бригад были придуманы символы – «самолет», «паровоз» и «автомобиль». Для нерадивых – «лошадь» и «черепаха», такие коллективы на Хромпике еще «награждали» позорным рогожным знаменем. В производственных планах и отчетах тех лет обязательно встретишь такие показатели как «количество ударников», а затем и «количество стахановцев».

После слета стахановцев Крангов стал знаменитостью. Тогда по всему заводу алели транспаранты: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», «За работу по-стахановски-кранговски!». Редакция многотиражной газеты «Пролетарий Хромпика» выпускала ежедневный бюллетень «Выполнение производственной программы стахановцами»: Пильщиков – 198%, Андрейцев – 319%, Шумилов – 392%, Мокроусов, Сафин – 412%... Последователи Стаханова были и на Гологорском хромистом руднике. «Товарищ Кунчиков, отработав 16 смен, взорвал 92 кубических метра руды, пробурив при этом 325 погонных метров шпуров. Он за 16 выходов перевыполнил свое месячное задание, заработав при этом с прогрессивкой около 1000 рублей». Стахановское движение стало неотъемлемой чертой второй половины тридцатых. О стахановцах писали в газетах, их портреты размещались на досках почета, им вручали грамоты.

Не на последнем месте было материальное стимулирование. Бурильщик Гологорского хромистого рудника Банных, лично знакомый с легендарным Стахановым и бывавший у него на шахте в декабре 1935 года, в своем дневнике писал: «Всем стахановцам библиотека носит книги на дом, их возят в кино, на слеты, в дома отдыха (ночные, дневные и декадные). Стахановец имеет возможность поехать с женой и отдохнуть. Возят на дом уголь, дают домашнюю обстановку. Из магазинов приносят товары по предварительным заказам. Заработки стахановцев большие».

Стахановец Гологорского рудника В. Н. Банных, 1935 год

Имеет смысл воспроизвести текст любопытного документа – билета стахановца Уральского хромпикового завода.

Стахановцу предоставляется право пользоваться:

1. 50% скидкой на постановки райтеатра.

2. Бесплатное посещение кино с предъявлением билета в кино.

3. Внеочередной отпуск товаров во всех магазинах и ларьках.

4. Внеочередной прием в больнице, здравпункте, бане.

5. Внеочередное получение зарплаты в кассе.

6. Первоочередное обслуживание во всех парикмахерских.

7. Первоочередной прием детей в детские ясли и сады.

8. Первоочередное устройство на диетическое питание.

9. Первоочередное получение книг в библиотеке.

10. Первоочередное пользование курортами, домами отдыха.

11. Первоочередное получение ссуды в кассе взаимопомощи.

12. Первоочередное обслуживание в столовых.

На 1 января 1936 года из 1218 рабочих Хромпика стахановцев было 305 человек. Из 54 коммунистов, работающих на производстве, стахановцев – 37. На 1 февраля того же года стахановцев уже – 467 человек, После «стахановского полумесячника» число стахановцев возросло до 532. Была ли в этой статистике показуха? Наверное, не без этого. Тот же Банных вспоминал, что «указания, как нам надо работать» им давал лично первый секретарь Свердловского обкома ВКП(б) Иван Дмитриевич Кабаков. В принципе любое дело можно довести до абсурда. Только вот, и Стаханов, и Крангов, и Банных не занимались показухой, а трудились в поте лица своего. Это было их дело.

Показательно, что во время Великой Отечественной войны 61-летний Крангов оставался на трудовом посту до самой победы. «Будучи глубоким стариком, в возрасте 70 лет, он вышел на пенсию. Но до самых последних дней жизни не прекращал самой живой связи с цехом № 5, где им в свое время было установлено так много рекордов, где он, как патриот, проявил безграничную любовь к ставшему родным Хромпиковому заводу», – писал в своих воспоминаниях Григорий Исаакович Рогальский. Характерно, что пенсию он получал за погибшего на войне старшего сына (война забрала четверых его детей), а от полагающейся ему по закону более высокой пенсии по старости отказался, мотивируя это тем, что ему дорога память о геройски погибшем сыне.

Источник: доцент, к.и.н. Акифьева Нина Валентиновна. Стахановский Хромпик/ Новая еженедельная газета № 35. 11 сентября 2014