В предвоенный период острейшей проблемой для первоуральских заводов, впрочем, как и для большинства советских предприятий, была нехватка рабочих рук. При этом на предприятиях существовала значительная текучесть кадров. Согласно данным статистики за третий квартал 1932 года на строительство Новотрубного завода (местные жители тогда называли его Новоуральским), прибыло 3376 завербованных работников, а убыло за тот же период 4040 человек. На Первоуральский динасовый завод (при плановой численности рабочих за 1940 год – 1137 человек) только новых рабочих было принято – 1224 человека. Также обстояли дела и на других промышленных предприятиях Урала – текучесть рабочих в 50 процентов и более в год от их общей численности была обычной практикой. Этому обстоятельству способствовали такие факторы как: низкая дисциплина, неудовлетворительная оплата труда, плохие бытовые условия, отсутствие перспектив. Жизнь строителей и рабочих, живущих в бараках, землянках и щитовых домиках «рабочих площадок» не отличалась удобствами. Да что там удобства, у людей часто не было самого необходимого: одежды, пищи, воды. «В волочильном цехе Новоуральского завода до сих пор нет душевого павильона, – писал корреспондент газеты «Уральский трубник» весной 1939 года. Мало того, рабочим даже отказали в билетах на пользование заводской баней. Полагается один билет в пятидневку, выдают же только один раз в месяц».
Строители Новотрубного завода. Фото из архива музея ПНТЗ
Подобная ситуация складывалась перед войной не только в Первоуральске. В этих непростых условиях 26 июня 1940 года Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений».
Суть Указа заключалась вот в чем. Во-первых, согласно тексту, принятому как говорилось в его преамбуле по представлению ВЦСПС, увеличивалась продолжительность рабочего дня – с семи до восьми часов на предприятиях с семичасовым рабочим днём и с шести до восьми часов – для служащих учреждений. Вводилась 7-дневная рабочая неделя. Таким образом, в среднем рабочее время увеличивалось на 33 часа в месяц. Кроме того, в связи с переходом на 8-часовой рабочий день постановлением СНК № 1099 были повышены нормы выработки и в то же время снижены расценки: «1) Сохранить без изменения, существующие дневные тарифные (или учетные) ставки и месячные должностные оклады рабочих и служащих. 2) Повысить нормы выработки и снизить сдельные расценки пропорционально увеличению продолжительности рабочего дня». Другое постановление СНК № 1104 «В развитие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г.» определяло: «3) Установить, что сверх воскресных дней нерабочими днями также являются: 22 января, 1 и 2 мая, 7 и 8 ноября, 5 декабря. Все остальные дни года считать рабочими днями, как в городах, так и в сельских местностях. В связи с этим существовавшие в сельских местностях шесть особых дней отдыха и нерабочие дни 12 марта и 18 марта – отменить. 4) Накануне воскресных и нерабочих дней, установленных в п.3, работу производить без сокращения рабочего дня – как в городах, так и в сельских местностях».
Во-вторых, отныне человек не мог покинуть свое предприятие, когда ему того хотелось и перейти работать на другое место. Означенный закон вводил уголовное наказание за самовольный уход с работы. Прогул без уважительной причины карался исправительно-трудовыми работами по месту службы на срок до шести месяцев с удержанием до 25% заработной платы. Раньше за прогул могли просто уволить, теперь такая практика увольнения запрещалась. Самовольный уход с предприятия карался тюремным заключением на срок от двух до четырех месяцев. На пленуме Верховного суда 23 июля 1940 года появилось дополнительное разъяснение: в случае повторного нарушения дисциплины срок исправительно-трудовых работ, данный за первый проступок, превращается в срок заключения. Кроме того, как сообщали газеты, совместным приказом Наркомата юстиции СССР и Прокуратуры СССР опоздание на работу (даже с обеда) более чем на 20 минут или уход с работы раньше на то же время могли быть приравнены к прогулам. Разрешить уволиться мог только руководитель предприятия в строго оговоренных законом случаях. По сути, для мужчин их было всего три – либо полная нетрудоспособность, либо поступление на учебу в вуз, либо призыв на армейскую службу. Напомним читателям, что по «военному» Указу от 21 декабря 1941 года за самовольный уход с предприятия полагался тюремный срок от 5 до 8 лет.
За Указом последовали и другие меры в том же направлении, касавшиеся отдельных категорий работников. Подвергся уменьшению список профессий с вредными условиями труда, для которых устанавливался сокращенный рабочий день. Расширилась сфера применения ненормированного рабочего дня: почти каждый наркомат издал списки должностей работников с ненормированным рабочим днем. Списки «лиц административного, управленческого, технического и хозяйственного персонала и лиц, труд которых не поддается учету во времени» истолковывались в них, порой, самым широким образом. Несовершеннолетние рабочие и служащие в возрасте 16-18 лет были допущены к ночным и сверхурочным работам на общих основаниях. Число случаев ночной работы, когда рабочее время должно сокращаться на час, было сведено к минимуму.
Уже в течение первого месяца после появления Указа от 26 июня на его основе было возбуждено 103542 уголовных дела. Как сообщал в Совнарком прокурор Союза Бочков: «На 15 октября 1940 года передано в суд материалов по Указу Президиума Верховного Совета Союза ССР от 26 июня 1940 года на 1617646 человек. Осуждено всего 1349660 человек, в том числе за прогул — 1138633 человека, за самовольный уход с работы – 206646 человек, за покровительство прогульщикам – 5281 человек».
С точки зрения исследователей, Указ от 26 июня 1940 года состоял из двух противоречащих друг другу статей. С одной стороны, увеличение продолжительности рабочего времени без материальной компенсации предполагало обращение к сознательности и патриотизму людей. С другой стороны, введение жестких мер ставило под сомнение способность этих самых трудящихся трудиться добросовестно на таких условиях. Неоднозначный по своему характеру закон потребовал усиления разъяснительной работы. Газеты на своих страницах, как могли, пропагандировали Указ. «Удлинение рабочего дня до 8-ми часов и переход на 7-дневную неделю будет способствовать еще большему укреплению нашей Родины и улучшению материального положения трудящихся». Клуб Первоуральского трубного завода организовал бюро консультаций по данному закону. В него вошли лучшие общественники завода. На консультациях побывало 200 чел. В клубе был оформлен стенд «Что дает заводу переход на восьмичасовой рабочий день».
На предприятиях, относящихся к ведомству наркомата Черной металлурги, в разные периоды, за прогулы без уважительных причин предстало перед судом весьма значительное число рабочих по отношению к списочному составу конкретного предприятия. Некоторые исследователи считают, что на отдельных заводах эта доля составляла до 20-25 процентов. А в целом итоги применения указа в 1940 году докладывал правительству прокурор Виктор Бочков: «На 1 января 1941 года передано в суд материалов по Указу на 2476241 человека. Осуждено всего 1955790 человек, в том числе за прогул 1648575 человек, за самовольный уход с работы 299942 человека и за покровительство прогульщикам 6951 человек. Оправдано 243108 человек».
В части ужесточения мер к нарушителям трудовой дисциплины проведение в жизнь Указа 26 июня 1940 года столкнулось со стихийным сопротивлением на бытовом уровне, не носившем, однако, организованного характера. Люди, движимые нормальными человеческими чувствами, не одобряли введение жестких мер, тем более что некоторые из осужденных по данному закону не заслуживали таких суровых наказаний. Тот же прокурор Бочков писал в Совнарком о том, что «нарушения дисциплины и низкая производительность труда связаны с плохой организацией производства и ужасающим бытом рабочих. Огромное количество прогулов было связано с произвольным изменением графиков работы». Кроме того, прокурор сообщал также о «многочисленных случаях, когда перепуганные директора, боявшиеся попасть под суд за покровительство нарушителям, без всяких причин требовали возбуждения уголовных дел против подчиненных».
16 августа 1940 года был принят новый Указ Президиума Верховного Совета, распространявший карательные меры и на работников сельского хозяйства – «О запрещении самовольного ухода с работы трактористов и комбайнеров, работающих в машинно-тракторных станциях».
Спустя ещё два месяца Указом Президиума Верховного Совета от 19 октября 1940 года «О порядке обязательного перевода инженеров, техников, мастеров, служащих и квалифицированных рабочих с одних предприятий и учреждений в другие…независимо от территориального расположения предприятий и учреждений» была установлена уголовная ответственность за отказ на требование: перейти на другое предприятие. Правда, в этом случае переводимые в другие местности получали ряд льгот (единовременное пособие, заработную плату во время нахождения в пути и дополнительно еще за шесть дней, оплата стоимости проезда к новому месту и суточные за время нахождения в пути, дополнительно прибавлялся 1 год трудового стажа.)
Указы, ужесточающие трудовое законодательство, появлялись вплоть до конца 1940 года. Второго октября был принят Указ «О государственных трудовых резервах СССР», вводивший мобилизацию молодёжи в ремесленные училища и школы фабрично-заводского обучения. Совнаркому предоставлялось право ежегодно призывать от 800 тыс. до 1 млн. подростков мужского пола для обязательного профессионального обучения.
28 декабря ещё одним Указом была введена уголовная ответственность учащихся ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗО за нарушение дисциплины и за самовольный уход из училища (школы) – вплоть до заключения в колонию сроком до года.
Отдельно можно выделить Постановление СНК СССР от 25 октября 1940 года, разрешившего использовать труд женщин без ограничений во всех отраслях горнодобывающей промышленности, за исключением особо тяжелых физических работ. Сфера применения женского труда к началу Великой Отечественной войны расширилась настолько, что почти сравнялась с аналогичной мужской сферой. Еще отметим немаловажный факт – в 1939 году декретный отпуск был сокращен до 63 дней по сравнению с ранее установленными 16 неделями (сокращение почти на 40%)!
Рассматриваемый Указ, будучи принятым до войны, действовал и после ее окончания. Более того, установление 8-часового рабочего дня было закреплено путем внесения дополнений и изменений в Конституцию СССР 1936 года Законом, принятым Верховным Советом СССР 25 февраля 1947 года. Как справедливо отмечают некоторые исследователи, если бы меры, предусмотренные Указом от 26 июня 1940 года, были определены только международной обстановкой того времени и соображениями обороны, то включать их в Конституцию после войны не было нужды.
Акифьева Н.В. Указ от 26 июня 1940 года / Веси. – 2012. №9. (интернет-версия)
