10 февраля свердловское Законодательное собрание лишится одного из депутатов-ветеранов, пожалуй, самого заметного, яркого, неординарного народного избранника. Заявление о сложении полномочий написал вице-спикер Георгий Перский («Справедливая Россия»). В интервью Znak.com он рассказал, почему решил отказаться от депутатского статуса.

– Зачем вы написали заявление?

– У меня давно вызрело решение. Оно не спонтанное. Накатывало долго, и в итоге я пришел к решению развернуть свою жизнь в другую сторону. Во-первых, я засиделся в депутатах. 14 марта будет десять лет, как я работаю в законодательной власти. Мне кажется, в дальнейшей работе толку мало.

Что я могу сделать как законодатель, не примыкая к политическому большинству? Давайте посмотрим на мои полномочия. Я могу выступать с правом законодательной инициативы и могу писать депутатские запросы. Депутат-оппозиционер почти не имеет шансов предложить законопроект, который будет принят без поддержки «Единой России».

— Но ведь у вас были удачные законопроекты, которые удалось принять.

— Были, и много, но что с того? Я же не могу обогреть всю землю. Вон, есть 50 депутатов – пусть они работают, делают жизнь людей счастливее.

— А запросы? Некоторые ваши коллеги это сделали смыслом своей работы: получать информацию, рассказывать людям о происходящем, о нарушениях и злоупотреблениях.

— Что такое депутатский запрос? Это вопрос, на который я должен получить письменный ответ. Но полнота этих ответов ничем не регламентирована. Я много раз пытался укрепить статус депутата, предлагая вводить ответственность чиновников за ненадлежащие ответы, штрафовать их… Но эти инициативы не были поддержаны.

– В общем, депутат бесправен?

– Когда-то депутатский статус был ступенью в жизни состоявшегося человека. Ты приходил к успеху в бизнесе или общественной деятельности, выбирался в думу, получал мандат… А теперь этот статус превратился, скорее, в помеху.

Поэтому я написал заявление и отнес его моему непосредственному руководителю – председателю Заксобрания Людмиле Валентиновне Бабушкиной. У нее сегодня день рождения, вот такой мой подарок.

– Почему уходите именно сейчас?

– В свое время Аркадий Михайлович Чернецкий сказал хорошую вещь: лучше уйти на год раньше, чем на день позже. Никакой «последней капли» не было, если вы об этом. Просто надоело жить в агрессивной и злобной атмосфере, которой наполнилась наша политика, публичная жизнь. Надоело жить в атмосфере тотального недоверия и тотальной лжи.

– От кого вы чувствуете агрессию?

– Да отовсюду. Ну, доходит до мелочей: сын отпраздновал свадьбу, СМИ написали, я прочитал комментарии – ужас. «Чинуши собрались, обокрали нас, народ». Кто их обокрал, я?! А против тех, кто их по-настоящему обокрал, они даже цыкнуть боятся.

– Это удел всех депутатов или чиновников сегодня. Общественное раздражение велико.

– Я – будто идеальный объект для нападок, причем не столько народа. Оппозиционер, «пятая колонна»... К сожалению, я чувствую и бытовой антисемитизм.

– Где? В Заксобрании?

– Нет, от других людей, которые нами всеми занимаются, которые собирают на нас папки…

– Правоохранительные органы?

– Конечно.

– Можете привести пример? Без фамилий, если хотите.

– Ты заходишь в кабинет, а тебе говорят: «Жидяра, мы тебя все равно закатаем в асфальт». Я говорю: «Да что вы!». Похорохорился там, вышел, но всё же неприятно. Ну только не думайте, что меня запугали. Я просто перестаю понимать, ради чего это все. Я же много лет пытался что-то сделать, что-то изменить… Возникло понимание, что я трачу время и силы впустую.

– А вам не кажется, что если брать аспект взаимоотношений с силовиками, то депутата как раз сложнее сделать обвиняемым, арестовать, посадить? На бизнесменов правоохранители давят еще сильнее.

– Не факт, что я буду заниматься бизнесом. Есть много прекрасных возможностей на свете. Мы давно потеряли радость в жизни. Может, я буду… Фотокорреспондентом Znak.com?1 Много всего есть интересного. Но сейчас я не могу многое в жизни попробовать, потому что связан обязательствами – с партийным руководством, с товарищами по партии. Я скован этим.

– Насколько я знаю, у вас был бизнес, связанный с арендой недвижимости.

– Этим бизнесом сегодня занимаются моя супруга и мой сын. Этот бизнес отлажен, там есть маленький коллектив, влезать туда мне не нужно.

– Вы обсуждали решение с семьей?

– Конечно, и когда я понял, что семья меня поддерживает, у меня просто камень с души свалился. Все стало по барабану. Так хорошо.

– Вы собираетесь остаться в стране или думаете перебраться куда-нибудь? Раз у семьи есть бизнес, который не требует вашего участия?

– Есть много разных интересных предложений, связанных с бизнес-проектами. Зовут туда, зовут сюда… У меня есть друзья, которые занимаются добычей полезных ископаемых от Африки до Южной Америки. Зовут работать, зовут в партнеры. Зовут в иностранные проекты, связанные с недвижимостью.

– Так вы уезжаете?

– Нет. На сегодняшний день – нет.

– С Александром Бурковым (руководитель свердловского отделения СР – прим.) свое решение уже обсуждали?

– Да, я его предупредил. Это партийный мандат, надо же будет подбирать мне замену.

– Кто вместо вас, пока не решено?

– Это не мой вопрос, я не могу мандат передать по наследству. Будет решать партия. То же касается и судьбы кресла вице-спикера.

– У вас какие-то просьбы к Людмиле Бабушкиной есть?

– Только одна – чтобы они меня без проволочек лишили мандата, а не как было с Александром Караваевым (для принятия решения о снятии полномочий депутата нужно согласие его коллег – прим.). Пусть меня лишат этого статуса 10 февраля, и я пойду спокойно жить своей жизнью.

– Какие ощущения оставила у вас работа в парламенте?

— Я испытал там весь спектр эмоций, от любви до ненависти. С кем-то1 я нашел дружбу, но и врагов себе нажил. Даже не знал, что спустя много лет может сохраняться такой антагонизм… Но всякие было, и предательство было, даже от близких соратников. Верить оказалось можно единицам.

– Я знаю, что последнее время вы общались с губернатором. Он был на свадьбе вашего сына. Ваше решение об уходе с ним не связано? Вы обсуждали с Куйвашевым свой уход?

– Я поставил его в известность. Губернатор – пожалуй, единственный, перед которым мне неудобно. За последний год я понял, что он – хороший человек. Какой он руководитель – покажет время, покажут конкретные результаты. Но как человек он — хороший. Хотя сначала было неприятие, недоверие, мы думали: «Что за люди приехали из Тюмени? Сейчас поедят тут все, как саранча, и улетят». И некоторые так думают до сих. Поэтому, на мой взгляд, губернатору стоит продемонстрировать людям, что он здесь – власть, и он здесь – надолго. Порядок придется долго наводить.

– Вы продолжите общение с ним?

– Мне бы этого хотелось, мне бы хотелось ему помогать в чем-то, но депутатский статус в этом, может быть, даже лишний. Сейчас я как представитель оппозиции a priori его оппонент. Получается, что стоило либо уйти из оппозиции…

– Может, так и стоило сделать?

– А я не могу перейти в другую партию.

– Можно дождаться следующего электорального цикла.

– Следующий цикл – через полтора года. За эти полтора года я, может, разбогатею на алмазных копях в Анголе?..

– Получается, вы можете вернуться в Заксобрание на следующих выборах?

– Может, вернусь. А может, в Госдуму пойду. А может, в Кнессет выберусь. А может, в Тайланде буду жить.

– Вам бы пошло быть, ну не знаю, мэром Ибицы.

– (Смеется). Вот, да, это бы подошло. А изображать что-то про Донбасс, про патриотизм – зачем все это надо?

© Znak.com