Отделению анестезиологии и реанимации Первоуральской больницы – 35 лет
Сегодня оно представляет собой команду высокопрофессиональных медиков, состоящую из шести врачей и двадцати медсестёр, рассчитано на девять коек.
Специальность выделилась в самостоятельную лишь в 60-е годы, из хирургии. В те времена в Свердловском мединституте была организована кафедра анестезиологии. Врачей-анестезиологов были единицы на всю область. Обезболиванием занимались сами хирурги. В первоуральской больнице в те годы работал хирург Виктор Кулаков, он и проводил первые наркозы.
В 1968 году пришел работать в больницу Павел Вычегжанин, он стал первым врачом «наркотизатором» - как тогда называли анестезиологов. Изначально по специальности Павел Павлович был ЛОР-врачом, но анестезиология была ему очень интересна, он прошел специализацию и начал применять полученные навыки на практике.
В самом начале анестезиологическая служба Первоуральской больницы представляла собой небольшую группу из 3 врачей, среди которых были Алексей Шабаров, Андрей Пионтек и десяток медсестер. Прямо в оперблоке хирургического корпуса была палата с 4 реанимационными койками. После выхода приказа Минздрава СССР об улучшении оказания анестезиологической помощи 1 октября 1987 года было создано отделение анестезиологии и реанимации.
Отделение, в отличие от группы, - самостоятельная структурная единица, со своим штатом, руководством и годовым бюджетом. Рассчитано новое отделение было на 6 коек, в 2000-х годах было расширено до 9 коек, его возглавлял Павел Вычегжанин. В 2005 г. заведующим был назначен Михаил Кадников, который руководит им по настоящее время. За все время существования отделения было только два заведующих. Как говорят сотрудники, стабильность – признак мастерства.
Работа отделения состоит из двух составляющих: анестезиологии – обезболивания (наркоза) во время операций. И реанимационного обеспечения: лечение самых тяжелых пациентов.
- Мы - «медицинский спецназ» в больнице. К нам везут экстренных больных, которым необходимо протезирование жизненно важных функций, - рассказал Дмитрий Целовальников. – И когда удаётся человека из тяжелого состояния вывести до уровня среднего, мы переводим его в профильное отделение для дальнейшего лечения.
Специфика работы требует от анестезиолога-реаниматолога наличия определенного склада мышления и оценки происходящего вокруг, особого внимания к мелочам, которые могут быть не заметны окружающим. Необходимо уметь быстро принять решение, потому что в распоряжении очень малое количество времени, как правило, не более 5-7 минут, так как именно такое время мозг может жить без кислорода. За 5 минут надо успеть проанализировать ситуацию, принять единственно верное решение и воплотить его, чтобы спасти жизнь.
Чтобы принять решение оперативно, врач должен иметь определённый уровень знаний во всех медицинских специальностях, и суметь задать нужный вектор лечения. Анестезиолог защищает пациента от «операционной травмы». Врач не только занимается обезболиванием, при анестезии происходит выключение многих функций организма, отвечающих за жизнь. Анестезиологу необходимо контролировать и «рулить» всеми жизненно важными функциями организма в «ручном режиме».
Организм пациента при поступлении в реанимацию находится в стрессовом состоянии, и каждая его система пытается выжить, начинает «перетягивать одеяло на себя», считая себя главной. Задача реаниматолога – заставить организм вновь заработать в унисон. Как дирижер в оркестре – из огромного количества музыкантов делает работоспособным единый коллектив.
Так, этим летом в отделение привезли тяжелого пациента, в состоянии клинической смерти, у него была остановка сердца. Медики начали «заводить», делать непрямой массаж. А в это время в отделении находились студенты-практиканты из медотряда «Эндорфин». И одна из студенток принимала участие в реанимации, уметь проводить сердечно-лёгочную реанимацию обязан любой мед работник. Сердце забилось под её руками.
Коллектив отделения действительно считает себя единой командой. Командой устоявшейся и сложившейся, проверенной годами. Работа сложная, и случайных людей здесь нет.
- У нас самый стабильный коллектив. Последние новички к нам пришли лет десять назад. Так тем составом и работаем. Мы, как одна семья - понимаем друг друга с полувзгляда. Молодежь, конечно, приходит, но редко кто выдерживает огромную ежемесячную стресс-нагрузку в 300 с лишним часов – рассказывают сотрудники. А в 80-90-е гг. на работу в отделение просто так было не попасть: профессия считалась одной из престижных, высокооплачиваемой, отбор был очень жесткий. Прежде было необходимым получить одобрение всего коллектива, после чего кандидат на должность должен был пройти испытательный срок. Как правило, медики сами воспитывали себе смену.
Качество работы коллектива высокое потому, что опыт передавался из поколения в поколение. И до сих пор этот принцип сохраняется. Сначала в отделение лечились больные всех профилей. В 90-х – начале 2000-х, появились узкоспециализированные собственные реанимации в неврологии, кардиологии и роддоме.
Постоянная ежеминутная забота о пациентах ложится и на плечи медсестер, их в отделении чуть больше 20 и еще есть несколько младших медсестёр по уходу. На их хрупких плечах - весь основной груз работы отделения: полный уход за пациентом. Медицина – это исключительно командный труд. Один отдельно взятый медработник ничего не сможет. В настоящее время хирурги могут сделать операцию любой сложности. Но положительный исход зависит от постоперационного периода: количество осложнений, которые могут случиться, велико.
Самое сложное для врачей - общение с родственниками, когда те точно уверены в выздоровлении, и что именно с их близким произойдёт чудо. А положительный исход может быть не всегда. Поэтому врачи стараются заранее не давать никаких прогнозов.
Так уж получается, что когда пациенты заезжают в реанимацию, им настолько плохо, что им без разницы, кто их спасает. А когда выезжают из отделения, им еще не слишком хорошо, чтобы это запомнить. Поэтому своих спасителей они не знают.
Был, правда, случай, в 1995 г., когда пациент еще долго после выписки благодарил медсестер за хороший уход. Поступил он с множественными переломами ребер с обеих сторон, дышать сам не мог. За него дышал аппарат, первый «высокоинтеллектуальный», только поступивший тогда в больницу. Аппарат дышал, а пациент с трубкой в трахее читал книгу. Вот он как раз запомнил, кто его спасал.
За 35 лет большим прорывом в реаниматологии стали два момента: усовершенствования аппаратов ИВЛ и нутритивная поддержка (питание) реанимационных пациентов.
Раньше были просто механические машины, которым задавали два параметра, а сейчас это «высокоинтеллектуальные» аппараты искусственной вентиляции легких, которые полностью подстраиваются под пациентов. А система питания – это современные сбалансированные смеси, которые вводятся через зонд.
Отделение пережило и сложные пандемийные времена: несмотря на то, что оно не было перепрофилировано под ковидное, пациенты с коронавирусом тоже лечились.
Поступил пациент с флегмоной шеи. У него были ВИЧ, гепатиты, то есть иммунная система практически отсутствует. И еще обнаружен ковид, с пневмонией с поражением легких 50%. Лечился месяц, 21 день вентиляции лёгких, его вылечили, перевели в общее отделение, и через три дня он домой сбежал, до сих пор живой. Коллеги из областной больницы потом шутили: «Вы там что, Хогвартс оканчивали?!»
Когда врачи видят, как совсем недавно умирающий пациент вдруг оживает, а потом идет на поправку, получают большое моральное удовлетворение от своей работы. За год через отделение реанимации Первоуральской городской больницы проходит порядка 800 пациентов, проводится порядка 1800 анестезий.
© Пресс-служба Первоуральской городской больницы