Урал – что-то таинственное и первобытное слышится в этом слове. Закрываю глаза и вижу зеленые холмы, заросшие берега небольших рек, скалы-бойцы на коварных излучинах Чусовой, водную гладь старого заводского пруда и буйство леса за городскими окраинами. Кажется, что лес этот царствовал здесь вечно.
«Я ничего не знаю красивее этих гор; одни за другими, мрачными твердынями подымаются они, заполоняя горизонт. Ближайшие опущены лесами – чем дальше, тем они заманчивее и таинственнее. Леса за лесами, рощи за рощами. Все это млеет под солнечным светом, разметывающим свои золотые блики и в струях реки, и в светлых щитах озерков, едва-едва выглядывающих одним краешком из-за обступивших их деревьев. Вон далеко-далеко мерещится Билимбаевский завод. Это зачусовская сторонка. Это строгановское царство, несосветимое. Только у него, поди, и остались старые боры на Урале. За ущельем нахмурился, точно ощетинившийся, лесной хребет, сумрачный, зловещий. Налево просека, будто в бесконечность проложена среди громадных строгановских лесов. Зеленая, в зеленом царстве, шла она прямо, как острие ножа», – писал Василий Иванович Немирович-Данченко – русский писатель, путешественник, журналист, старший брат известного театрального деятеля.
Федор Васильевич Гилёв, главный лесничий Билимбаевского округа, 1890-е годы. Фото из семейного архива Маргариты Николаевны Удавихиной.
Билимбаевский завод с самого своего основания был центром громадной территории с богатейшими залежами различных руд и минералов. Однако не они, и даже не золотые россыпи стали главным достоянием дачи. Стержнем всего хозяйства был лес. Но с лесом были колоссальные проблемы. Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк писал: «… Лесной вопрос для Урала является в настоящую минуту самым больным местом: леса везде истреблены самым хищническим образом, а между тем запрос на них, с развитием горнозаводского дела и промышленности, все возрастает…».
Топливную проблему владельцы заводов решали по-разному. Например, в Шайтанском заводе основной упор был сделан на экономию и замену (где это возможно) древесного угля на минеральное топливо. В Билимбае же, с подачи графини Софьи Владимировны Строгановой, стала проводиться политика сохранения и культурного разведения лесов. День 2 апреля 1841 года, когда С.В. Строгановой было подписано распоряжение об учреждении лесного отделения в своем имении, с полным правом может считаться датой, с которой в нашей стране началось «правильное лесное хозяйство».
В Билимбае первый опыт по искусственному культивированию лесов был проведен выпускником лесного отделения Санкт-Петербургской земледельческой школы билимбаевским лесничим Николаем Григорьевичем Агеевым и ученым-лесоводом Иваном Ивановичем Шульцем в 1842 году. Именно в этот период в заводском поселке была заложена дикорастущими саженцами сосны роща «Могилица», сохранившаяся до наших дней как ландшафтный памятник (решение Облисполкома от 30. 06. 83).
Вплоть до 1880-х годов искусственная посадка лесов в Билимбаевской даче проводилась исключительно дикорастущими саженцами в малых размерах и с большими перерывами. Ситуация изменилась после того, как в 1878 году билимбаевским лесничим был назначен воспитанник московской земледельческой школы Федор Васильевич Гилёв. Помощником Гилёва становится двадцатилетний практикант Павел Васильевич Сюзев, будущий профессор ботаники Пермского университета.
В 1881 году начались ежегодные посадки и посевы леса. Первые годы они проводились в небольших размерах, а с 1885 года работы становятся регулярными и систематическими. Всего с 1842 по 1910 годы в Билимбаевской даче было искусственно восстановлено около 2000 десятин лесных культур.
Главный лесничий Пермского имения Строгановых Ф.А.Теплоухов (в центре) в Билимбае, прибл. 1900 г. Фото из фондов музея школы №23.
Строгановские угодья выгодно отличались от других хозяйств. Здесь лес был даже важнее золота. И если вставал вопрос «питомник или прииск», то ответ был – «питомник». Более того, даже на проведение геологоразведочных поисков требовалась санкция лесничего. И если работы «на вновь испрашиваемой площади шли в разрез с лесным хозяйством», то они не проводились.
«Екатеринбургская неделя» в 1891 году отмечала: «Кто не знает, что в пермских имениях графов Строгановых, благодаря давно введенному правильному лесохозяйству, леса не уничтожаются, хотя и эксплуатируются в значительных размерах…». Образцовое для своего времени лесное хозяйство Билимбаевской дачи привлекало внимание ученых, путешественников и влиятельных государственных чиновников. Из всего огромного имения Строгановых именно Билимбаевская лесная дача удостоилась самого пристального интереса министра земледелия и государственных имуществ А.С. Ермолова, посетившего Билимбай в августе 1895 года.
«Правильные ряды стройных равномерной высоты молодняков, окруженных дикорастущими деревьями, представляли замечательно красивый вид и вызвали общую похвалу, как господина министра, так и свиты его…». Узнав из объяснений лесничих, что древесные семена заготовляются здесь же, Ермолов пожелал приобрести 10 пудов семян лиственницы. Далее, пересев на заводских лошадей, высокий гость продолжил осмотр, обратив внимание на встреченные по дороге прекрасные заказные участки соснового леса и заготовленные в них деревья для постройки барок-коломенок. По пути следования его превосходительство здоровался с лесной стражей дачи, молодцевато выстроившейся на конях.
Лесная стража Билимбаевской дачи, 1895 год. Фото из архива семьи Аболенцевых.
Надо заметить, что меры по разведению и охране лесов, предпринятые Билимбаевской конторой, были, как говорится, на лицо. «Путники, следующие по трактовой дороге, были поражены массивами обгоревшего леса от села Киргишан до села Гробово. Зато от Гробово до Шайтанского завода леса сохранены в полной неприкосновенности, а далее, до самого Екатеринбурга, опять и опять следы пожаров». Каким же образом огонь пощадил пространство от Гробово до Шайтанки, то есть именно ту часть тракта, которая пролегает в Билимбаевской даче?
А вот каким! В обычное время в распоряжении Билимбаевского правлении имелось не более 18 человек лесной стражи. В весеннее же время, с половины апреля и на весь май, нанимается вспомогательная стража в количестве 44 человек. Стражники эти у местных жителей назывались «огневщиками». В огневщики набирали мужчин из местных жителей: нестарых, знающих местность и имеющих хороших лошадей. Лесничий формировал из этих людей специальные команды и закреплял за лесным участком. Завидев малейший дым в своем районе, несколько стражников сразу ехали на подозрительное место. Если оказывалось, что для тушения пожара требуется дополнительная помощь, то посредством охотничьего рога вызывалась помощь. В случае особо крупного пожара в ближайшее село или в завод посылался верховой стражник. Организованная таким образом охрана обходилась заводоуправлению в 500 рублей, а пользы приносила на десятки тысяч.
Методы пожарной безопасности с каждым годом совершенствовались. С появлением в заводе телефонной связи четыре основные пожарные вышки посредством телефонной линии были соединены с заводоуправлением. Изобретение Эдисона позволяло локализовать пожар в самом его начале. Кроме четырех основных вышек имелось еще восемь дополнительных для наблюдения за местами, которые были скрыты от наблюдателей горами. На каждой вышке дежурили конные караульщики-огневщики с лопатами, топорами, парусиновыми ведрами и мешками для воды.
Главный лесничий имения Строгановых, почетный член Санкт-Петербургского лесного института Федор Александрович Теплоухов с супругой. На обратной стороне фотографии автограф: «Федору Васильевичу Гилёву от Ф.Теплоухова, село Ильинское, 30 апреля 1879 года. Фото из семейного архива Маргариты Николаевны Удавихиной.
Ермолов высказался тогда о лесном хозяйстве графа Строганова «в весьма лестных выражениях…». Возвратившись в столицу его превосходительство, поделился своими впечатлениями с Менделеевым. Последнее обстоятельство сыграло определенную роль при выборе маршрута уральской экспедиции, организованной знаменитым ученым в 1899 году. «Надо было узнать: много ли леса может быть ныне и впредь. Вот для этого я и ездил в Тобольск, для этого прожил и два дня в Билимбаеве», – писал Дмитрий Иванович.
Из Екатеринбурга в Билимбай группа, во главе с Дмитрием Ивановичем Менделеевым, выехала утром 11 июля 1899 года. Знаменитого ученого сопровождали Семен Петрович Вуколов и Константин Николаевич Егоров. В Билимбай Менделеев прибыл без сопровождающих, его соратники остались осматривать Шайтанский завод. Гостя встречали управляющий заводом Николай Александрович Тунёв и лесничий Федор Васильевич Гилёв, «который с великою, чисто русскою охотою вызвался сразу же и приступить к делу».
Пообедав и отдохнув, Менделеев выразил желание осмотреть насаждения различных возрастов и питомники в ближайших окрестностях завода. «Так как в билимбаевских лесах нередко встречаются кедры, хотя и нет сплошных кедровых насаждений, Ф. В. Гилёв пожелал, чтобы в нашем беглом исследовании оказался и кедр, а потому спилил один из них, говоря, на мои в этом отношении сожаления, что в тех местах дети не дают дозревать шишкам и поэтому, ради сравнения с сибирскими кедрами нет повода жалеть одного дерева».
Д.И. Менделеев в Билимбае, июль 1899 год. Фото из книги Д.И. Менделеева «Уральская железная промышленность в 1899 г.».
Проведя двое суток в Билимбае, Менделеев «бегло осмотрел» завод и побывал в «министерском» мужском двухклассном училище. По некоторым сведениям, знаменитый ученый даже посадил несколько сосен в роще на холме Могилица. Свои впечатления о Билимбае Менделеев высказывал только в превосходных тонах. Хозяйство Федора Васильевича Гилёва произвело на Менделеева неизгладимое впечатление. И учёт, и охрана, и воспроизводство лесов, – все заслуживало самой высокой оценки: «…Чуть не на каждом шагу видишь леса холеные и чистые, чередовые вырубки, дороги по ним, канавы, просеки на версты, порядок, точно в иное не русское царство попал». Годы спустя великий ученый напишет: «Вера в будущее России, всегда жившая во мне, прибыла и окрепла от близкого знакомства с Уралом…».
ИСТОЧНИКИ:
Акифьева Н.В. Леса Билимбаевской дачи, исторический аспект / Нина Акифьева // Уральский следопыт. - 2005. - № 4. - С. 26-28 с дополнениями.
Акифьева Н.В. Билимбай: от эпохи Строгановых до наших дней / Нина Акифьева. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 2008. – 354 с.
